полгода я впоминала свои любимые дачные воздухи: копченый запах дыма, космический запах шпал, свежей нажористой земли. сырые квелые одеяла, прошлогодние пучки лаванды и пергаментные бобошки хмеля на подоконнике. мои деревья, мой мох, мои вальяжные червяки...
церемонию инаугурации провели спешно и без лишних свидетелей. и вот я снова вступила в сан Повелителя всея стручковыя, голосеменныя, да продлятся дни мои вечно. после осеннего роскошества мне представлялось всеобщее весеннее ликование и цветение сакуры, но ждали меня мягко говоря не райские кущи.
хотя почти все выжили, больше всего сад напоминал пансионат подагриков: у половины кустов и деревьев за зиму отсохли ветки, верески все кроме одного заржавели, обуглившаяся земля, все опутано паутиной прошлогоднего плюща и хмеля. земляные лавочки, которые в прошлом году я так и не успела проолифить сгнили. тыквы на подоконниках превратились в биологическое оружие, так что вокруг даже лампочи покрылись плесенью. и самая ужасная потеря - засохла японская розовая штамбовая ива, та самая, звезда подмосковных электричек, которой восхищались сотни людей, пока я везла ее на дачу в позапрошлом году.
даже для такого либерального царителя как я, поощряющего любую корявость, любую зловредную колючку и всякий приблудившийся сорняк это было слишком. на несколько дней я ввела черезвычайное положение, несчадно копала, обрезала, истребляла и насаждала. вошла в такой раж, что чуть не обрезала все ветки у одной сливы.
постепенно от престарелого, страдающего рассеянным склерозом сад стал все больше напоминать косолапого подростка с искривлением позвоночника. зацвели рябчики, мускарики, засветились первобытные папоротники. погода здесь опаздывает римерно на неделю по сравнению с мск и цветение яблонь и груш намечается на эти вывходные.
.
церемонию инаугурации провели спешно и без лишних свидетелей. и вот я снова вступила в сан Повелителя всея стручковыя, голосеменныя, да продлятся дни мои вечно. после осеннего роскошества мне представлялось всеобщее весеннее ликование и цветение сакуры, но ждали меня мягко говоря не райские кущи.
хотя почти все выжили, больше всего сад напоминал пансионат подагриков: у половины кустов и деревьев за зиму отсохли ветки, верески все кроме одного заржавели, обуглившаяся земля, все опутано паутиной прошлогоднего плюща и хмеля. земляные лавочки, которые в прошлом году я так и не успела проолифить сгнили. тыквы на подоконниках превратились в биологическое оружие, так что вокруг даже лампочи покрылись плесенью. и самая ужасная потеря - засохла японская розовая штамбовая ива, та самая, звезда подмосковных электричек, которой восхищались сотни людей, пока я везла ее на дачу в позапрошлом году.
даже для такого либерального царителя как я, поощряющего любую корявость, любую зловредную колючку и всякий приблудившийся сорняк это было слишком. на несколько дней я ввела черезвычайное положение, несчадно копала, обрезала, истребляла и насаждала. вошла в такой раж, что чуть не обрезала все ветки у одной сливы.
постепенно от престарелого, страдающего рассеянным склерозом сад стал все больше напоминать косолапого подростка с искривлением позвоночника. зацвели рябчики, мускарики, засветились первобытные папоротники. погода здесь опаздывает римерно на неделю по сравнению с мск и цветение яблонь и груш намечается на эти вывходные.
.
